От обилия клановых знамён и новых лиц у кости начинает рябить в глазах уже к концу первого часа этого бессмысленного, с его точки зрения мероприятия. От этого, а может, от того, что спал он накануне от силы всего пару часов; а ещё не оставляло чувство песка в глазах от сладости паров пунша и… что это там было? Вербена? Полынь? Весёлка? Специфические травы. Ведьмины. Браво чародейкам: маскировали они их весьма мастерски, да вот разве ж спрячешь что от острого жнецовского обоняния?
О травах и дурмане в голове спрашивает присоединившуюся с мгновение назад Рейлину. Вежливо здоровается сначала, конечно, - с ней не поздоровайся в дурном расположении духа и мучайся потом с месяцок от чирьев на причинном месте, - но всё-таки прямо интересуется, чего же она там опять задумала. Ведьма, одобрительно хмыкнув, лишь на миг приподнимает уголок прекрасных алых губок и теснее прижимается к вежливо предложенному локотку.
- Тебе, Кости, сталось бы родиться собакой, чтоб учуять что-то эдакое, - вздыхает, закатывает идеально подведённые глаза и скептически (по большей мере наигранно скептически, как кажется Кости) произносит:
- Я вот, например, - взгляд внимательных идеально подведённых синих глаз быстро осматривает доступную часть зала, - Чую, что тебе, любовь моя, стоит использовать свой дезодорант чуть интенсивней.
Обычно и чёрт бы с ним, кстати: Кости до поры вполне мог позволить себе прийти на вполне официальное мероприятие вполне себе стандартным бомжем. Иногда не совсем оправданно, но чаще всего прочие и внимания на него бы не обратили. Мол, это же Кости.
Сейчас себе подобное позволить не получилось. К нему заявились накануне ассистенты той же Рейлины и, не без скандала и категорического отказа Кости подкрашивать брови, сошлись на том, что официальная «тройка» Криспину не пойдёт. Фривольнаяжилетка, нестандартный рукав, - боже, Кости смогли уболтать даже на узкие брюки! - всё это будет к лицу новоиспечённому главе нидерландского отделения Ордена.
Чем их в такой ситуации не устроил бы Кости бомжеватый, он не понимал до сих пор. Кости в какой-то момент от этой мысли даже фыркает недовольным котом и на миг закатывает глаза. Вполне дополнило бы естественное омбре и «неинтенсивное использование дезодоранта».
… однако дежурное самообладание возвращается быстро и весьма послушно.
- Шучу. Шучу, - ответно закатывает глаза Рейлина и легонько касается костяшкой пальца подбородка собеседника. Томно прикрывает глаза и не менее томно вздыхает, будто невзначай прижавшись к Кости бедром. Тот лишь устало качает головой: «улыбнись им», «этому руку пожми, Лаво не любят, когда их игнорируют» и «обещают королевскую свиту» дополняется ещё и дежурным флиртом со стороны этой очаровательной женщины. Которая, кстати, ближе всех к тому, чтоб Кости наплевал на свой глупый непроизвольный целибат и траур по Эш…
…. и, возможно он даже кому-нибудь расскажет, почему у них в какой-то момент год назад ничего не получилось. И причём тут Базилика Святого Николая за три квартала от его квартиры в Старом Амстердаме расскажет, но…
Собственно. Кхм.
Рейлина восприняла и впитала переменившееся состояние духа практически мгновенно.
- Расслабься, Криспин, - Кости в очередной раз немного тряхнуло: называть его по имени могли немногие (в том числе и потому, что знали его немногие). Боунс, «Кости», была фамилией Энни и…. напоминанием. О том, откуда он пришёл, благодаря кому стал самим собой, и.. защитой. От тех же злословов, что до поры не могли отказать себе в удовольствии напомнить де Койперам, кого они пустили в свой дом. Напоминанием самому Криспину, что, собственно, де Койпером он никогда не станет. В тот момент, когда он стал представляться не иначе как «Кости»; непроизвольно выстраивал вокруг себя броню от насмешек и научился не просто не обращать на них внимания: жить с прошлым, не стыдиться его, гордиться тем, что давало имя.
Уже «Кости», а не Криспин.
«Криспин» всегда было чем-то.. Ну, личным, что-ли. «Криспин» всегда звучало в сознании лишь близкими голосами, самый трогательный из которых потерялся в детстве, был тихим и мягким. У этого «Криспин» был нежный сладкий запах сирени и прикосновение пушистых локонов соломенного цвета. Заставлял себя чувствовать уязвимым.
- Эй, - полушёпотом произнесла Рейлина и уже знакомым жестом, - прикосновением костяшки указательного пальца к подбородку, - привлекла к себе внимание, - Не уходи в себя. Не радуй этот серпентарий на выезде, - «Что есть – то есть», кивнул ведьме Кости. При видимом дружелюбии и наигранной расслабленности как минимум половина сожрала бы его и не поморщилась; Кости не сомневался, что треть от них же, кстати, сожрала бы вполне буквально (каннибализм обществом, в том числе и магическим, не приветствовался, но кто их, колдунов знает?).
Стеснялись эти светские акулы навряд ли. Новоиспечённый глава нидерландских жнецов больше склонялся к тому, что милая улыбка Рейлины отваживала от их парочки особенно неприятных личностей. Да и сам Кости к настоящему моменту смог заработать себе репутацию невозмутимого, мало поддающегося панике и провокациям человека. Сейчас, правда, убеждённость в этой непоколебимости отчего-то давала трещину; от «доброжелателей» его сейчас фактически ограждала только репутация его нынешней партнёрши. Сильной духом, могущественной, искушённой в магии, но… Рейлина всё-таки оставалась женщиной.
И вот осознание этого в какой-то момент придало Кости сил.
«Она – женщина. И это всего лишь светский раут».
Соберись, Кости, прорычало в сознании. Соответствуй.
Рейлина, предсказуемо, сменившийся настрой почувствовала практически мгновенно. Расслабилась, но не отстранилась, позволив уже Кости выбирать маршрут.
- Ты чудо, знаешь? – спустя какое-то время Кости таки одарил спутницу искренней улыбкой. Усталой, несколько вымученной, но зато настоящей.
- Я и не сомневалась, малыш, - ведьма на миг прикусила губу и одарила Кости ответной улыбкой, - Теперь… Иди. Сегодня твой день, душа моя, - Рейлина смахивает с его жилета невидимую пылинку и поправляет чуть замявшийся воротничок рубашки, - Сказала бы, сними кого-нибудь, но… ты ведь снимешь, - немного наигранно надула губы ведьма и на миг сузила красивые глаза, - Это разобьёт мне сердечко, Кости.
- Переживёшь, - с усмешкой произнёс в ответ и сжал изящное оголённое плечико партнёрши.
Вот уж кто сегодня точно не останется без компании, так это Рейлина де Йон, а Кости…
- Вау.
Дыхание перехватило. Пророческие слова Рейлины разделили для Кости этот вечер на вполне ощутимое «до» и «после».
После того, как в банкетную залу вошло просто потрясающее существо. Самообладание в очередной раз начало давать трещину, только в этот раз – от осознания того, что обычная человеческая женщина не может быть такой… Красивой?
Кости почувствовал, как по жилам вместо крови начинает разливаться жидкий лёд. Наверное, помедли он ещё какое-то время – и лоб бы начала покрывать холодная испарина. Необходимо было что-то делать, иначе…
Ну, да. Он снова вернулся к ступору. Стоял, словно натянутая, готовая вот-вот порваться струна, загипнотизированный и напряжённый.
… сдавленное ругательство донеслось до слуха. Ругалась явно Рейлина: следом Кости пронял чувствительный тычок локтем под рёбра.
- Кости!
Криспин ошалело тряхнул головой и едва смог перевести взгляд на Рейлину. Лишь на миг: казалось, моргни – и видение исчезнет, изящно тряхнув тяжёлой гривой тёмно-каштановых волос.
- Это… Кто?
Кости моргнул. Девушка не исчезает, и будто кто-то другой шумно и с облегчением выдыхает.
- … принцесса, - мелодично отскакивает в ушах мягкое рейлиново сопрано, - Ничего так у Вас вкусы, господин старший жнец.
Принцесса? Ну, да. Красивая. Неземная какая-то, точно принцесса. Не видение, - Кости успел моргнуть четыре раза (и, да, успеть посчитать, сколько раз моргнул), - хотя вполне вероятно, что чутьё обманывает: таких женщин ему ещё ни разу не встречалось.
Определённо не встречалось!
Он бы запомнил. Потому что прочие женские образы как-то сразу отходят в этот момент на второй план. Мойра, Энни, Эш… С неохотой. У прочих трудно вспомнить даже лица: у всех появляются эти самые черты: родинка над верхней губой, тёмные, практически чёрные глаза и…
- Прости, я.. мне. Эм.
Рейлина морщит нос и опять сужает глаза, что та взъерошенная кошка.
- Шесть лет. И сразу принцесса. Господи, Криспин, - очередной тычок под рёбра, и у Кости в очередной раз сбивается дыхание, - Ты неисправимое недоразумение.
Кости выдаёт в ответ лишь немного истеричный смешок. Да чего она так взъелась?
- … Кэтрин, Кости, - в очередной раз пропускает начало отповеди, - Как можно почтительней. Ибо благородней, эм… Личностей? – приподнятая бровь, костяшка пальца у нижней губки: Рейлина явно на миг задумывается. Встряхивает головой и озадаченно выдыхает, - В общем, более благородных существ ты сегодня уже не встретишь. Будь хорошим мальчиком. Эй! – ловкие пальцы хватают криспинов подбородок и взгляд непроизвольно утыкается в рейлинов, напряжённый и даже… серьёзный?
- Я всё понял. Кэтрин, - «Котёнок», мелькает в уме, и кости даже позволяет себе усмехнуться, - Принцесса. Быть хорошим мальчиком.
Рейлин скрещивает руки на груди и произносит что-то типа «жаль», что Кости в полной мере успевает прочувствовать лишь напряжённой спиной.
… «Котёнка», - вот же, ей-богу, привязалось! – он мягко выхватывает за изящную ручку из общего потока. Вроде она с каким-то парнем, но когда бы это в принципе остановило Кости? Играет музыка, в конце концов. А красть партнёрш он научился лет с семьдесят назад, ещё в бытность… мда. Буквально красть, и красть фигурально.
- Алые. Бархатные, - произносит лишь вместо приветствия, когда на него направляют немного недоумённый взгляд, - Шторы в нашей с тобой общей гостиной. Тебе понравится, - остаётся надеяться, что по морде он всё-таки не получит. Заходит дальше: мягко кладёт руку на талию и отступает назад, потянув за собой девушку, - Сама убедишься, пока будешь оценивать лично мной приготовленный горячий шоколад. Он у меня хорош, у кого угодно спроси, - ещё шаг в такт музыке, - Ну… Или ещё что-нибудь. Что тебе нравится.
Поворот. Кости чувствует, как сердце пропускает удар, когда он ощущает её ладонь в своей.
Просто мистика какая-то!
- Кости. К твоим услугам.
